Dum spiro, spero
Это все превращается в небольшую повесть сомнительной интересности, но я просто хочу это написать)
Часть 1.
Часть 2. Пять шагов***
Уже подъезжая к участку, Шейн точно знал - ничего хорошего или хотя бы обнадеживающего новые сведения по делу Кэрол Смит не принесут.
Неприятный тяжелый сон никак не шел у него из головы. Шейн принял две таблетки обезболивающего, но мигрень, похоже, никуда не собиралась, и для воспоминаний об увиденном она была очень удачной приправой. Шейн никогда не был слишком впечатлительным и никогда особо не верил во всякие эзотерические штучки вроде вещих снов. Отец воспитывал из него крепко стоящего на ногах человека, способного практически любую вещь в жизни объяснить логически. Сейчас эта способность сохранять разум холодным, а глаза открытыми, кажется, подводила Шейна.
Ему никак не давала покоя мысль - что означал этот проклятый сон? Что подсознание хотело ему сказать? С одной стороны, все было понятно - самоубийство Кэрол, необъяснимое и странное, связалось в его мозгу с самоубийством Нейтона - тоже необъяснимым. Но откуда во всех этих выкладках было взяться Келли? Черт возьми...
Шейн припарковался и несколько мгновений еще сидел за рулем, прикрыв глаза. Кэрол Смит стояла перед его внутренним взором, чуть улыбаясь и спрашивая "Как там его зовут? Ник?" Шейн потер пальцами веки, чуть надавил, словно хотел насильно убрать навязчивый образ из-под них. Келли уехал много лет назад, и хотя Шейн в первое время все еще надеялся, что он свяжется с ним "как только устроится", ничего подобного не произошло. От Келли не было ни слуху, ни духу, и, пройдя сквозь все стадии принятия, Шейн наконец-то волевым решением выбросил его и из сердца, и из разума - по крайней мере так ему казалось до прошлой ночи. Он открыл глаза.
- Тебя больше нет,- сказал Шейн своему отражению в зеркале заднего вида, и тут же поймал себя на ощущении, что не знает, к кому обращается - к Келли из своего воображения или к самому себе.
Нужно было выбросить из головы эти глупости. Хорош полицейский. Стоило присниться одному кошмару, и все - все адекватное восприятие действительности летит к чертовой матери. Нужно взять себя в руки и отправиться "спасать мир", как всегда говорил Ник, издеваясь.
Шейн хлопнул дверцей машины.
Дежурный на проходной кивнул ему, и Шейн заставил себя улыбнуться. Джимми Джерод был сыном коллеги его брата, погибшего через несколько месяцев после смерти Нейтона. Парень только недавно закончил Академию, и теперь всеми силами пытался быть, как отец - он так и сказал Шейну, когда поступал на службу в его участок.
- Доброе утро, Джеймс,- поприветствовал его капитан, и Джимми покачал головой.
- Такое ли оно доброе, сэр,- философски заметил он,- федералы приехали. Ждут вас.
Шейн, чувствуя, что худшие его подозрения, кажется, оправдываются, решительно двинулся внутрь.
1. Отрицание.
- Он сказал, что напишет мне, как только устроится,- Шейн не замечает взглядов Билла и Дерека. У одного глаза полны иронии, у другого - почти откровенной жалости. - Лос-Анджелес - паршивый город. Чтобы устроиться в нем, простому парню из Колорадо требуется куча времени. Он же там никого не знает.
Билл молча отпивает из своего стакана, и Шейну кажется, он топит в пиве улыбку.
- Махнем в субботу на охоту? - Дерек смотрит на Шейна в упор,- переночуем у моей сестры в Норд-Роуме. Она про тебя постоянно спрашивает - достала уже.
Сьюзан, сестра Дерека, влюблена в Шейна с пятого класса - об этом не знают только те, кто не знают Сьюзан.
Шейн качает головой.
- Нет, спасибо, Ди,- он улыбается, и никто из друзей не знает, как легко выходит у него эта улыбка. Шейн знает, что они думают, и знает, что они не правы. - у меня куча работы. Отчет о деле Грегори должен быть у капитана на столе к понедельнику.
- Как хочешь, Фокс,- Дерек отворачивается, и Шейн слышит в его тоне не обиду, но сожаление.
- Зато в Лос-Анджелесе такой климат, не чета нашему! - продолжает он, словно и не отвлекался от темы,- боюсь, Ник там сгорит до черна, я его и не узнаю.
***
- Маньяк из Юты,- твердо говорит высокий белобрысый парень в темном костюме,- его почерк, его стиль.
Эрика Мида Шейн знавал его во время учебы в Академии - того с последнего года обучения забрали себе федералы за особые успехи в криминалистике. Эрик - въедливый, чертовски умный и непередаваемо занудный. Именно то, что ФБР взращивает в своих настоящих работниках, а не в тех, что показывают в сериалах. Но сейчас что-то не сходилось. У Эрика был нервный раздраженный вид, словно он вынужден был проходить унизительные процедуры ради неведомых целей. Шейн надеялся, что его собственное лицо оставалось спокойным и собранным.
- Я читал ориентировки на маньяка из Юты,- от посмотрел на Эрикав в упор, и тот не отвел глаза. Выдержки этому ублюдку не занимать - чего и говорить,- он вешает своих жертв, а наша была привязана к стойке архивного шкафа.
- В архиве не нашлось подходящих балок,- холодно отбрил Эрик, всем своим видом говоря "я не обязан ничего тебе объяснять".
- К тому же - никаких следов насилия,- продолжал упорствовать Шейн,- на жертвах ютинского ублюдка они всегда есть.
Для любого представителя местных властей появление на его территории властей федеральных всегда было большим стрессом. Шейн за все время работы в полиции, встречался с федералами лишь однажды - когда местное отделение профсоюза шахтеров заподозрили в пособничестве какому-то коррупционеру. Сейчас же дело было посерьезней - на этот раз преступление произошло именно в Криппл-Крике, и кроме того - хотя об этом Эрику Миду знать было совершенно необязательно - жертва этого преступления вчера приходила к Шейну, как живая, и предлагала довольно сомнительную сделку.
Разум подсказывал - вот оно, самое верное, самое надежное решение проблемы. Отдать тело людям из ФБР, передать материалы дела Эрику и забыть о таинственной Кэрол Смит навсегда. Черт с ней, с пустой квартирой, пусть катятся туда же непонятные находки в ее ящиках и отсутствие информации о прошлом жертвы. Теперь это дело других, а Шейн может вернуться к своим делам.
Но что-то подсказывало ему - нет, так нельзя, на этом история не закончится.
- Это наше дело,- упрямо повторил Эрик, явно не намереваясь вступать в дальнейшие дискуссии. Шейну вдруг невыносимо захотелось съездить ему по физиономии. Конечно, после этого он скорее всего снова отправится в клинику и на этот раз занять прежнее положение в участке уже не сможет, но, черт возьми, как же вдруг зачесались руки.
- И что же - нам дать новые ориентировки? - поинтересовался Шейн холодно,- выходит, ютинский маньяк орудует в моем городе? Ждать новых жертв? Объявить комендантский час и посоветовать девушкам выбросить из дома все веревки?
Эрик, конечно, распознал в его тоне иронию. И, конечно, собирался ответить на нее, но вместо этого отстраненно покачал головой.
- Вы получите дальнейшие инструкции, как только мы получим материалы дела,- отозвался он, и желание врезать ему стало почти нестерпимым.
- Мы тут, знаете, ли тоже не хуи сосем, уважаемый,- вмешался вдруг Майк Кимски, подступивший к капитану,- это наш город, и наши проблемы - если это правда тот маньяк, то пока вы пальцем в жопе ковыряете, мы его уже изловим, пока он еще кого-нибудь не придушил.
- Майк! - Шейн осадил его ровно тогда, когда тирада была закончена - не раньше. Эрик перевел на детектива рыбий равнодушный взгляд.
- Советую вам отстранить этого человека от расследования, капитан Фокс,- проговорил он.
- Я разберусь с этим,- отозвался Шейн,- кого назначать на дела, а кого отстранять - моя проблема, а отнюдь не ваша, агент Мид.
На память вдруг снова пришел Келли. То последнее дело, что им поручили перед тем, как он уехал из города. Кажется, его тоже собирались забрать себе федералы. Дело было связано со взятками, которые получал губернатор округа и с подстреленным курьером, который перед смертью успел заложить всех своих подельников. Позже все эти сведения были опровергнуты, ФБР делом так и не занялось, а то, что среди прочих имен прозвучало имя Ника Келли, Шейн счет бредом умирающего. А то, откуда курьер его знал - так в Криппл-Крике все друг друга знают, подумаешь...
- У меня предписание, мы забираем тело,- повторил Эрик, наградил Майка еще одним взглядом и, развернувшись, вышел из кабинета прочь.
- Паршиво дело,- заметил Кимски, когда дверь за Мидом захлопнулась, и Шейн вздохнул.
- Это не ютинский маньяк,- проговорил он, чувствуя, что констатирует очевидное.
- Ясное дело,- отмахнулся Майк,- у федералов вечные отговорки. А Кэрол Смит эта все же не простая девица - как пить дать шпионка.
Шейн покачал тяжелой раскалывающейся от боли головой.
- Вы паршиво выглядите, кэп,- заметил Майк с неожиданной заботой в голосе.
- Ерунда,- улыбнулся ему Шейн,- иди, проследи, чтобы Мид не забрал ничего лишнего.
- Есть, сэр! - с готовностью откликнулся Кимски.
2. Гнев.
- Как у нас сегодня дела, Шейн? - доктор Эмбер улыбается широко и открыто. Настоящая отеческая улыбка - не хватает только хлопка по спине. Шейн опускает тяжелые усталые веки, лишь бы его не видеть, лишь бы не испытывать желания ударить его. Желание без возможности его исполнить- пустая трата эмоций, а их у Шейна и так осталось совсем мало. Он едва ли сможет поднять руку, так невыносимо слабость придавливает его к постели.
- Лучше всех, док,- Шейн скорее понимает, чем чувствует, как шевелятся его губы, как ворочается язык, извергая эти невнятные звуки чужого хриплого голоса. - тут просто курорт.
- Ничего,- доктор поднимает одного его веко, светит фонариком в глаз. У Шейна нет сил даже вздрогнуть и отпрянуть. - скоро побочные эффекты притупятся, потерпи, парень.
Шейн хочет рассмеяться. Или плюнут ему в лицо. Ни на то, ни на другое, конечно, нет сил.
- Что же с тобой произошло, Шейн,- качает головой доктор,- в твоей семье никогда не было психических расстройств. Что тебя довело, сынок?
Шейн не отвечает, хотя ответ лежит на поверхности. Ненависть. Она породила гнев, а он - прямая дорожка сюда, в вечную обитель неподвижности и сильных лекарств. Шейн никого в жизни никогда не ненавидел до сих пор, и вся накопленная злость вылилась в тот момент, когда он осознал наконец - он ненавидит Келли. Предателя, лжеца, лицемера, проклятого отвратительного Ника Келли.
- Шейн? - доктор Эмбер смотрит на него пристально. Шейн не чувствует собственного лица, а потому не замечает того, что видит доктор,- надо снизить дозу - наверно, из-за релаксантов у тебя непроизвольное слезоотделение.
Да, именно так. Лекарства, это все лекарства - мальчики ведь не плачут, как любил говорить Нейтон. И на этой мысли Шейн понимает, что ненавидит и самого себя.
***
- Если я узнаю, что это ваших рук дело, я подам рапорт, и вас всех разжалуют, лишат значка и пошлют нахуй, ясно тебе, Шейн!
Впервые в жизни Шейн имел удовольствие наблюдать редкое природное явление - Эрика Мида в ярости. Сперва - еще в управлении - он все еще говорил спокойно, холодно и выверенно, отвечая за каждое произнесенное слово. Угрожал, но в рамках устава. Демонстрировал власть, но не размахивал пистолетом и членом. Сейчас же, оставшись с Шейном наедине, Эрик был готов, кажется, махнуть пару раз и тем, и другим.
- Эрик, ну не неси ты чепухи,- отмахнулся от него Шейн, к стыду своему обнаруживая в себе злорадное удовольствие от этой сцены. Хотя по идее ему бы тоже следовало быть расстроенным, злым и настороженным,- как ты себе это представляешь? Я или Кимски вынесли труп из морга? И спрятали его? Зачем бы нам это понадобилось?
- Тогда где оно, черт возьми? - Шейн знал, что Эрик злиться по большей части из-за того, что его начальство устроит ему разнос за невыполненное задание. Но еще он совершенно вне себя от мысли, что происходящее он больше не контролирует. Кто-то утащил тело прямо у него из-под носа, и теперь Эрик готов был обвинить кого угодно в собственной нерасторопности.
- Меня это тоже интересует,- кивнул Шейн,- и мои люди уже этим занимаются. Мы допрашиваем сотрудников морга. Наш судмедэксперт, который должен был проводить вскрытие, этого тела не видел - значит, оно пропало до восьми утра.
- Или ваш эксперт врет! - выплюнул Эрик.
- Или так,- покладисто согласился Шейн,- наш бюджет не покрывает проверку на полиграфе всех подряд, так что придется подождать.
Эрик качнулся вперед и уперся ладонями в столешницу, наклонился к Шейну и глянул на него с такой ненавистью, что Шейну стало даже смешно - как, оказывается, легко вывести из себя отстраненного сотрудника ФБР. Достаточно выкрасть у него из-под носа тело, которое ему нужно.
- Если к вечеру вы не найдете ее, я приму меры,- сообщил Эрик ледяным голосом. Шейн пожал плечами. С утра мигрень только усилилась, и сейчас от голоса Мида все нарастала.
- Почему бы вам не принять их прямо сейчас? - спросил Шейн миролюбиво,- насколько мне известно, у тебя возможностей куда больше, чем у меня.
Эрик сжал руки в кулаки, но ничего не ответил. Он бы уже приступил к делу, если бы не хотел сохранить произошедшее в тайне от своего начальства - догадался Шейн. Поэтому приехал один, а не с напарником. Поэтому агенты ФБР до сих пор не обыскивали каждую свалку в городе в поисках трупа Кэрол Смит. Любопытно.
- Скажи мне честно, Эрик,- Шейн сложил руки на столе перед собой и сплел пальцы,- что действительно произошло по твоему мнению с этой девицей? Кто ее прикончил? Как и зачем?
Некоторое время Эрик молчал. Потом выпрямился и оправил галстук. Бросил на Шейна всего один долгий взгляд, потом напряженно и нервно улыбнулся.
- Есть такие вещи, Фокс, которые парням, вроде тебя, знать не обязательно,- ответил он своим обычным тоном.
3. Торги.
Все очень просто - решает Шейн - если Наггетс в этом сезоне занимают место в пятерке, я ему напишу. В конце-концов, Келли иногда смотрел с ним матчи. Ничерта не понимал в баскетболе, всех игроков именовал "чернозадыми макаками", пива выпивал куда больше, чем сам Шейн, но смотрел же. И письмо будет простым и ненавязчивым. Что-нибудь вроде "ты смотрел последний матч сезона? Вот это Игудала отличился! Три мяча из трехочковой зоны, зашибись!"
Более глупой идеи и представить себе сложно - какое Келли дело до Игудалы и его достижений на площадке? Но надо же с чего-то начинать? Если Наггетс займут место в пятерке - Шейн ему напишет. Если войдут в тройку - Келли ответит. И тогда уже можно будет написать "А помнишь, как мы с тобой смотрели тот матч, и потом..."
От воспоминаний об этих "потом" Шейн просыпается по утрам весь в поту и с болезненной невыносимой эрекцией.
Он дает себе слово - если после работы сразу поедет домой и ляжет спать, а не отправится пропустить кружечку и не отправится домой с Бетти Уокер или Терри Грей, в три часа ночи его разбудит звонок. Келли будет пьян, разумеется, но голос его будет звучать так знакомо, что Шейну останется лишь ответить "Да, конечно, я приеду. Завтра же."
Закрывая за Бетти дверь, Шейн решает твердо - если, идя по коридору к лифту, она обернется и махнет кокетливо рукой, Келли сегодня ему не приснится.
***
- Как успехи, Кимски? - Шейн поднял на детектива глаза, и тот опустил на стол перед ним тонкую синюю папку. Шейн открыл ее и пробежал документ глазами.
- Досье на нашего трупореза, как и просил этот хрен из ФБР,- предупредил Майк вопрос Шейна,- все тип-топ, все документы в норме, репутация отличная, нареканий на службе нет. Два момента,- Майк скрестил руки на груди,- во время того дела со взятками и убитым курьером, тогдашнего эксперта отозвали в Денвер, а вскрытие проводил этот - его прислали на замену.
Шейн смотрел на Майка теперь очень внимательно и не верил своим ушам - проклятье, выходит, подсознание действительно сыграло с ним злую, но удивительно ироничную шутку. Теперь уже и Майк вспомнил о том темном и непонятном деле, о котором сам Шейн предпочитал не вспоминать вовсе.
- Это было очень давно,- напомнил Шейн спокойно, сохраняя на лице полное бесстрастие.
- Это верно,- согласился Майк,- но то дело замяли так поспешно и так глупо, что слухи о нем ходят до сих пор. Вы не слышали что ли, как его называют, кэп?
- Как? - холодно спросил Шейн.
- "Дело непуганых дурачков",- усмехнулся Майк,- ребята из Денвера говорят, что в то время наши с вами коллеги так мало были сведущи в политических преступлениях и нелегальных сделках, что скушали историю о "бреде умирающего" и не подавились.
Шейн нахмурился - конечно, Майк мог и не знать, что одним из этих "дурачков" был сам Фокс, но в его голосе ему вдруг послышалась насмешка. Шейн сам настойчиво не интересовался тем расследованием, после того, как перестал им заниматься - избегал разговоров и упоминаний. И вот, надо же.
- В любом случае, те же парни говорили, что этот Джонсон, паталогоанатом, записал в отчете, что курьер сидел на героине,- продолжал Майк,- хотя первичный осмотр, который проводил еще первый эксперт, ничего такого не выявил. Понимаете, к чему я клоню?
- Понимаю,- кивнул Шейн,- подлог данных. Попытка объяснить его свидетельские показания тем, что он был наркоманом и не понимал, что несет. Джонсону, скорее всего, заплатили за этот отчет, но полиция Криппл-Крика была слишком тупа, чтобы обратить на это внимание. Дальше что?
- А дальше все еще любопытней, кэп,- заулыбался Майк,- наш дорогой Джонсон был настоящим выездным гастролером. Его подписи, как я успел проверить, стоят на актах о вскрытии во всех окрестных городах, на всех сомнительных трупах. Вроде как он, конечно, привязан к нашему участку, но отвечает за весь округ. Интересно, правда?
- Какой второй момент? - Шейну это не нравилось с каждой минутой все больше. В нем появилось ощущение, что вместо спокойного озерца, в котором он надеялся искупаться, Шейн попал в быстрый поток, который несет его к океану, масштаб которого пока оценить сложно.
- Второй момент заключается в том, что с утра Джонсона никто не видел,- ответил Майк спокойно.
Шейн сдвинул брови.
- Ты же не хочешь мне сказать, что он прихватил труп нашей таинственной девицы и свалил из города? - уточнил Шейн.
- Может, и нет,- качнул головой Майк. - но факт остается фактом - ни его, ни нашей малышки Кей, в морге не наблюдается.
- А агент Эрик Мид приезжает за этим телом, подогнав под него наиболее похожую историю про маньяка,- задумчиво продолжил за него Шейн,- приезжает один, угрожает, но не призывает подкрепление. Как интересно, не правда ли?
- Точно, капитан,- серьезно кивнул Майк,- я попытался и Мида этого пробить, но, само собой, ничего не вышло. Я думаю просто поговорить с ним, узнать, что ему на самом деле надо.
- А я свяжусь с кем-нибудь из его боссов - если получится,- задумчиво кивнул Шейн,- узнаю, присылали ли они его, или он сам проявил служебное рвение. Иди работай, Майк.
Майк, быстро кивнув, вышел, а Шейн, прикрыв глаза, откинулся на спинку своего кресло. Возвращение мыслями к тому делу давалось тяжело - в голове снова зашевелилось шипастое чудовище мигрень. Шейн потер виски. Еще одно шитое белыми нитками дело в его городе. Самоубийство Нейтана было похожим, но другим. А в этом был как-то замешан Келли. В это до сих пор Шейн никогда не верил - нет, Ник не такой. Безбашенный, несдержанный, странный даже - но не преступник. Он никогда не стал бы заниматься чем-то подобным - так Шейн думал тогда, и сейчас впервые с того времени задумался, а так ли это?
Проклятье, если бы только можно было вернуться в прошлое и спросить у Келли прямо, а не душить в себе подозрения вечными внутренними оправданиями "Нет, он не такой!" Если бы можно было сейчас написать ему и надеяться, что он ответит. Шейн отогнал от себя навязчивую мысль и потянулся к телефону - нужно было позвонить и узнать насчет Мида. Если Майк прав, то дело здесь нечисто - тем более, что все полицейские инстинкты самого Шейна буквально вопили об этом во всю мочь.
4. Депрессия.
Однажды утром он проснулся и понял - больше не болит.
Потолок над головой - желтоватый. Надо бы побелить. И поменять жалюзи на окнах. Квартира вообще нуждалась в ремонте - или хотя бы в уборке.
Сердце в груди - бьется. Ровно. Спокойно - с такими давлением и пульсом - хоть завтра в космос. На кардиограмме ведь не будет заметно, что бьющееся сердце мертво и пусто?
Привкус во рту - горький. Не стоило столько пить накануне. Не стоило ложиться спать, не протрезвев. А стоило ли просыпаться?
Встать с кровати. Принять аспирин - две таблетки. Почистить зубы и принять душ. Спуститься к машине, доехать до участка. Никто не заметит, что за рулем сидит пустая мертвая оболочка Шейна Фокса. Пустота на то так и называется, что в ней нет ничего - ни сожалений, ни боли.
Бесконечные дела. Слова - одно за другим. "Доброе утро" "Новые сведения" "Хотите кофе?" "До завтра, капитан". Каждый произнесенный им звук - пуст. Это новая вселенная пустоты. Ни одно слово не имеет смысла.
Пустоту внутри заполняет сигаретный дым - механические вдохи и выдохи. Шейн раньше хотел разучиться дышать, чтобы в груди так не резало. Но теперь он не хочет даже этого - не хочет ничего. Как может хотеть чего-то тот, от кого ничего не осталось, кроме раковины бесполезного тела?
***
- Говорят, он сам прыгнул под эту машину,- Шейн переводил взгляд с одного офицера на другого, и ему хотелось схватить обоих и стукнуть друг о друга головами. Ну что за бред! Майк Кимски - сам прыгнул под машину?! Еще более нелепый бред, чем Нейтон, выпрыгнувший из окна, и Кэрол, удавившаяся на архивном шкафу.
- Свидетели? - сдержав себя, резко спросил Шейн.
- Несколько. Именно они и сказали, что он прыгнул под машину сам,- от тона Фокса и, видимо, перед лицом его неоспоримого авторитета, офицеры вытянулись по стойке смирно. - сейчас идет проверка дорожных камер, но на этом углу они расположены под неправильными углами - едва ли там что-то...
- Докладывать мне обо всех результатах! - рявкнул Шейн. Он быстрыми шагами отошел от них, нашаривая трясущимися от злости руками в кармане телефон.
Майк Кимски - жив, но в коме. Шейн велел выставить охрану в его палате, но теперь начал подозревать сразу две вещи - что это совершенно бесполезная затея, и что его держат за полного кретина. Ну конечно! Шейн Фокс - это совсем не то что Квентин Фокс, и уж, конечно, не то что Нейтон. На территории Шейна можно творить что угодно - он снова погрузится в свои безумные размышления об утраченном прошлом, и ничего не заметит. Ну уж нет - в своем городе Шейн это терпеть был больше не намерен.
Он набрал номер Эрика Мида и бесконечно долго слушал гудки, пока наконец тот не ответил. Голос Эрика звучал нервно - почти как тогда, в кабинете.
- Моего детектива чуть не сбили насмерть на совершенно пустой улицы,- выплюнул Шейн в трубку,- ты, ублюдок федеральный, что ты об этом знаешь?
- Следи за языком, Фокс,- отозвался Мид, и в его тоне послышалась усмешка,- я могу обвинить тебя в оскорблении федерального агента при исполнении.
- А я могу обвинить тебя в использовании служебного положения в сомнительных целях,- отрезал Шейн,- думал, я не позвоню у денверское управление? Поверю тебе на слово, когда ты махнешь перед моими глазами корочкой удостоверения - и все?
Мид не ответил, и молчание его в трубке показалось Шейну напряженным.
- Я не сказал им ничего - пока,- продолжал Шейн, ощущая себя внезапно хозяином положения,- но мне известно и про тебя, и про Джонсона, и про эту Смит,- он отчаянно блефовал, но игра сейчас была слишком бесконтрольной и со слишком сложными правилами, чтобы не рискнуть,- так что либо ты выкладываешь все, что ты знаешь о нападении на моего детектива, либо мой ход следующий.
Эрик еще секунду молчал, потом рассмеялся - неприятным кашляющим смехом.
- Как же мало ты понимаешь, Фокс,- вздохнул он, отсмеявшись,- будь хорошим мальчиком - отступись сейчас, чтобы потом не стало хуже. Твой приятель - как там его звали? - знал, как и с кем правильно делать дела, но ты, увы, не из таких. И потому я прошу тебя по-хорошему. По старой дружбе - отступись, Шейн, и больше никто не пострадает.
Шейн отлично знал, что за приятеля Мид имеет в виду, и в порыве раздражения и злобы едва не отшвырнул телефон от себя прочь. Он нажал на кнопку отбоя и кинул телефон в карман.
Нет, теперь он уже точно не оставит это так просто.
5. Принятие.
Он открыл дверь своей квартиры и на миг прислонился к стене. Тишина сегодня не была ни гнетущей, ни тягостной. Впервые за очень долгое время Шейн чувствовал себя не одиноко, а в одиночестве. Обычный вечер рабочего дня - пицца из микроволновки. Глупые передачи по телевизору. Лечь спать до одиннадцати - завтра трудный день.
Никаких свиданий на одну ночь, лишь бы не оставаться один на один со своими мыслями. Никакого спиртного и снотворного - ни вместе, ни врозь. Никаких мыслей посреди ночи "А что если все же.." "А что, если бы тогда..."
Сегодня тишина была даже приятной, а произнося про себя "я больше никогда тебя не увижу", Шейн не испытывал желания что-нибудь разбить.
- Я больше никогда тебя не увижу,- он проговаривает это вслух, чтобы проверить - шевельнется ли что-то в нем? Нет, тишина внутри такая же, как тишина снаружи - умиротворенная.
- Я больше никогда тебя не увижу,- повторяет Шейн и улыбается сам себе,- больше никогда.
***
Шейн расписался за пакет и закрыл за курьером дверь кабинета. Опустил светлые жалюзи на внутренних окнах, как делал обычно во время важных совещаний. Опустил пакет на стол и отступил на шаг - как сапер, не готовый приступать к обезвреживанию бомбы. Он точно знал, что там внутри - понимание этого пришло тогда, должно быть, когда он дал отбой в разговоре с Эриком Мидом.
Господи, столько событий за один день - Шейн нервически усмехнулся вслух. За один рабочий день в полицейском участке Криппл-Крика произошло больше, чем зав последние десять лет. Хотя теперь, кажется, выяснялось, что Шейн просто не видел всей разворачивающейся картины.
Он взял канцелярский нож и разрезал скотч на упаковке. Отвел в сторону уголок оберточной бумаги.
Снова усмехнулся - черт, надо бы взять себя в руки. Но происходящее и правда показалось ему, если не смешным, то про крайней мере - ироничным.
Его черной меткой оказался лоскут белой ткани с короткой синей строчкой ниток посередине.
Окончание следует
Часть 1.
Часть 2. Пять шагов***
Уже подъезжая к участку, Шейн точно знал - ничего хорошего или хотя бы обнадеживающего новые сведения по делу Кэрол Смит не принесут.
Неприятный тяжелый сон никак не шел у него из головы. Шейн принял две таблетки обезболивающего, но мигрень, похоже, никуда не собиралась, и для воспоминаний об увиденном она была очень удачной приправой. Шейн никогда не был слишком впечатлительным и никогда особо не верил во всякие эзотерические штучки вроде вещих снов. Отец воспитывал из него крепко стоящего на ногах человека, способного практически любую вещь в жизни объяснить логически. Сейчас эта способность сохранять разум холодным, а глаза открытыми, кажется, подводила Шейна.
Ему никак не давала покоя мысль - что означал этот проклятый сон? Что подсознание хотело ему сказать? С одной стороны, все было понятно - самоубийство Кэрол, необъяснимое и странное, связалось в его мозгу с самоубийством Нейтона - тоже необъяснимым. Но откуда во всех этих выкладках было взяться Келли? Черт возьми...
Шейн припарковался и несколько мгновений еще сидел за рулем, прикрыв глаза. Кэрол Смит стояла перед его внутренним взором, чуть улыбаясь и спрашивая "Как там его зовут? Ник?" Шейн потер пальцами веки, чуть надавил, словно хотел насильно убрать навязчивый образ из-под них. Келли уехал много лет назад, и хотя Шейн в первое время все еще надеялся, что он свяжется с ним "как только устроится", ничего подобного не произошло. От Келли не было ни слуху, ни духу, и, пройдя сквозь все стадии принятия, Шейн наконец-то волевым решением выбросил его и из сердца, и из разума - по крайней мере так ему казалось до прошлой ночи. Он открыл глаза.
- Тебя больше нет,- сказал Шейн своему отражению в зеркале заднего вида, и тут же поймал себя на ощущении, что не знает, к кому обращается - к Келли из своего воображения или к самому себе.
Нужно было выбросить из головы эти глупости. Хорош полицейский. Стоило присниться одному кошмару, и все - все адекватное восприятие действительности летит к чертовой матери. Нужно взять себя в руки и отправиться "спасать мир", как всегда говорил Ник, издеваясь.
Шейн хлопнул дверцей машины.
Дежурный на проходной кивнул ему, и Шейн заставил себя улыбнуться. Джимми Джерод был сыном коллеги его брата, погибшего через несколько месяцев после смерти Нейтона. Парень только недавно закончил Академию, и теперь всеми силами пытался быть, как отец - он так и сказал Шейну, когда поступал на службу в его участок.
- Доброе утро, Джеймс,- поприветствовал его капитан, и Джимми покачал головой.
- Такое ли оно доброе, сэр,- философски заметил он,- федералы приехали. Ждут вас.
Шейн, чувствуя, что худшие его подозрения, кажется, оправдываются, решительно двинулся внутрь.
1. Отрицание.
- Он сказал, что напишет мне, как только устроится,- Шейн не замечает взглядов Билла и Дерека. У одного глаза полны иронии, у другого - почти откровенной жалости. - Лос-Анджелес - паршивый город. Чтобы устроиться в нем, простому парню из Колорадо требуется куча времени. Он же там никого не знает.
Билл молча отпивает из своего стакана, и Шейну кажется, он топит в пиве улыбку.
- Махнем в субботу на охоту? - Дерек смотрит на Шейна в упор,- переночуем у моей сестры в Норд-Роуме. Она про тебя постоянно спрашивает - достала уже.
Сьюзан, сестра Дерека, влюблена в Шейна с пятого класса - об этом не знают только те, кто не знают Сьюзан.
Шейн качает головой.
- Нет, спасибо, Ди,- он улыбается, и никто из друзей не знает, как легко выходит у него эта улыбка. Шейн знает, что они думают, и знает, что они не правы. - у меня куча работы. Отчет о деле Грегори должен быть у капитана на столе к понедельнику.
- Как хочешь, Фокс,- Дерек отворачивается, и Шейн слышит в его тоне не обиду, но сожаление.
- Зато в Лос-Анджелесе такой климат, не чета нашему! - продолжает он, словно и не отвлекался от темы,- боюсь, Ник там сгорит до черна, я его и не узнаю.
***
- Маньяк из Юты,- твердо говорит высокий белобрысый парень в темном костюме,- его почерк, его стиль.
Эрика Мида Шейн знавал его во время учебы в Академии - того с последнего года обучения забрали себе федералы за особые успехи в криминалистике. Эрик - въедливый, чертовски умный и непередаваемо занудный. Именно то, что ФБР взращивает в своих настоящих работниках, а не в тех, что показывают в сериалах. Но сейчас что-то не сходилось. У Эрика был нервный раздраженный вид, словно он вынужден был проходить унизительные процедуры ради неведомых целей. Шейн надеялся, что его собственное лицо оставалось спокойным и собранным.
- Я читал ориентировки на маньяка из Юты,- от посмотрел на Эрикав в упор, и тот не отвел глаза. Выдержки этому ублюдку не занимать - чего и говорить,- он вешает своих жертв, а наша была привязана к стойке архивного шкафа.
- В архиве не нашлось подходящих балок,- холодно отбрил Эрик, всем своим видом говоря "я не обязан ничего тебе объяснять".
- К тому же - никаких следов насилия,- продолжал упорствовать Шейн,- на жертвах ютинского ублюдка они всегда есть.
Для любого представителя местных властей появление на его территории властей федеральных всегда было большим стрессом. Шейн за все время работы в полиции, встречался с федералами лишь однажды - когда местное отделение профсоюза шахтеров заподозрили в пособничестве какому-то коррупционеру. Сейчас же дело было посерьезней - на этот раз преступление произошло именно в Криппл-Крике, и кроме того - хотя об этом Эрику Миду знать было совершенно необязательно - жертва этого преступления вчера приходила к Шейну, как живая, и предлагала довольно сомнительную сделку.
Разум подсказывал - вот оно, самое верное, самое надежное решение проблемы. Отдать тело людям из ФБР, передать материалы дела Эрику и забыть о таинственной Кэрол Смит навсегда. Черт с ней, с пустой квартирой, пусть катятся туда же непонятные находки в ее ящиках и отсутствие информации о прошлом жертвы. Теперь это дело других, а Шейн может вернуться к своим делам.
Но что-то подсказывало ему - нет, так нельзя, на этом история не закончится.
- Это наше дело,- упрямо повторил Эрик, явно не намереваясь вступать в дальнейшие дискуссии. Шейну вдруг невыносимо захотелось съездить ему по физиономии. Конечно, после этого он скорее всего снова отправится в клинику и на этот раз занять прежнее положение в участке уже не сможет, но, черт возьми, как же вдруг зачесались руки.
- И что же - нам дать новые ориентировки? - поинтересовался Шейн холодно,- выходит, ютинский маньяк орудует в моем городе? Ждать новых жертв? Объявить комендантский час и посоветовать девушкам выбросить из дома все веревки?
Эрик, конечно, распознал в его тоне иронию. И, конечно, собирался ответить на нее, но вместо этого отстраненно покачал головой.
- Вы получите дальнейшие инструкции, как только мы получим материалы дела,- отозвался он, и желание врезать ему стало почти нестерпимым.
- Мы тут, знаете, ли тоже не хуи сосем, уважаемый,- вмешался вдруг Майк Кимски, подступивший к капитану,- это наш город, и наши проблемы - если это правда тот маньяк, то пока вы пальцем в жопе ковыряете, мы его уже изловим, пока он еще кого-нибудь не придушил.
- Майк! - Шейн осадил его ровно тогда, когда тирада была закончена - не раньше. Эрик перевел на детектива рыбий равнодушный взгляд.
- Советую вам отстранить этого человека от расследования, капитан Фокс,- проговорил он.
- Я разберусь с этим,- отозвался Шейн,- кого назначать на дела, а кого отстранять - моя проблема, а отнюдь не ваша, агент Мид.
На память вдруг снова пришел Келли. То последнее дело, что им поручили перед тем, как он уехал из города. Кажется, его тоже собирались забрать себе федералы. Дело было связано со взятками, которые получал губернатор округа и с подстреленным курьером, который перед смертью успел заложить всех своих подельников. Позже все эти сведения были опровергнуты, ФБР делом так и не занялось, а то, что среди прочих имен прозвучало имя Ника Келли, Шейн счет бредом умирающего. А то, откуда курьер его знал - так в Криппл-Крике все друг друга знают, подумаешь...
- У меня предписание, мы забираем тело,- повторил Эрик, наградил Майка еще одним взглядом и, развернувшись, вышел из кабинета прочь.
- Паршиво дело,- заметил Кимски, когда дверь за Мидом захлопнулась, и Шейн вздохнул.
- Это не ютинский маньяк,- проговорил он, чувствуя, что констатирует очевидное.
- Ясное дело,- отмахнулся Майк,- у федералов вечные отговорки. А Кэрол Смит эта все же не простая девица - как пить дать шпионка.
Шейн покачал тяжелой раскалывающейся от боли головой.
- Вы паршиво выглядите, кэп,- заметил Майк с неожиданной заботой в голосе.
- Ерунда,- улыбнулся ему Шейн,- иди, проследи, чтобы Мид не забрал ничего лишнего.
- Есть, сэр! - с готовностью откликнулся Кимски.
2. Гнев.
- Как у нас сегодня дела, Шейн? - доктор Эмбер улыбается широко и открыто. Настоящая отеческая улыбка - не хватает только хлопка по спине. Шейн опускает тяжелые усталые веки, лишь бы его не видеть, лишь бы не испытывать желания ударить его. Желание без возможности его исполнить- пустая трата эмоций, а их у Шейна и так осталось совсем мало. Он едва ли сможет поднять руку, так невыносимо слабость придавливает его к постели.
- Лучше всех, док,- Шейн скорее понимает, чем чувствует, как шевелятся его губы, как ворочается язык, извергая эти невнятные звуки чужого хриплого голоса. - тут просто курорт.
- Ничего,- доктор поднимает одного его веко, светит фонариком в глаз. У Шейна нет сил даже вздрогнуть и отпрянуть. - скоро побочные эффекты притупятся, потерпи, парень.
Шейн хочет рассмеяться. Или плюнут ему в лицо. Ни на то, ни на другое, конечно, нет сил.
- Что же с тобой произошло, Шейн,- качает головой доктор,- в твоей семье никогда не было психических расстройств. Что тебя довело, сынок?
Шейн не отвечает, хотя ответ лежит на поверхности. Ненависть. Она породила гнев, а он - прямая дорожка сюда, в вечную обитель неподвижности и сильных лекарств. Шейн никого в жизни никогда не ненавидел до сих пор, и вся накопленная злость вылилась в тот момент, когда он осознал наконец - он ненавидит Келли. Предателя, лжеца, лицемера, проклятого отвратительного Ника Келли.
- Шейн? - доктор Эмбер смотрит на него пристально. Шейн не чувствует собственного лица, а потому не замечает того, что видит доктор,- надо снизить дозу - наверно, из-за релаксантов у тебя непроизвольное слезоотделение.
Да, именно так. Лекарства, это все лекарства - мальчики ведь не плачут, как любил говорить Нейтон. И на этой мысли Шейн понимает, что ненавидит и самого себя.
***
- Если я узнаю, что это ваших рук дело, я подам рапорт, и вас всех разжалуют, лишат значка и пошлют нахуй, ясно тебе, Шейн!
Впервые в жизни Шейн имел удовольствие наблюдать редкое природное явление - Эрика Мида в ярости. Сперва - еще в управлении - он все еще говорил спокойно, холодно и выверенно, отвечая за каждое произнесенное слово. Угрожал, но в рамках устава. Демонстрировал власть, но не размахивал пистолетом и членом. Сейчас же, оставшись с Шейном наедине, Эрик был готов, кажется, махнуть пару раз и тем, и другим.
- Эрик, ну не неси ты чепухи,- отмахнулся от него Шейн, к стыду своему обнаруживая в себе злорадное удовольствие от этой сцены. Хотя по идее ему бы тоже следовало быть расстроенным, злым и настороженным,- как ты себе это представляешь? Я или Кимски вынесли труп из морга? И спрятали его? Зачем бы нам это понадобилось?
- Тогда где оно, черт возьми? - Шейн знал, что Эрик злиться по большей части из-за того, что его начальство устроит ему разнос за невыполненное задание. Но еще он совершенно вне себя от мысли, что происходящее он больше не контролирует. Кто-то утащил тело прямо у него из-под носа, и теперь Эрик готов был обвинить кого угодно в собственной нерасторопности.
- Меня это тоже интересует,- кивнул Шейн,- и мои люди уже этим занимаются. Мы допрашиваем сотрудников морга. Наш судмедэксперт, который должен был проводить вскрытие, этого тела не видел - значит, оно пропало до восьми утра.
- Или ваш эксперт врет! - выплюнул Эрик.
- Или так,- покладисто согласился Шейн,- наш бюджет не покрывает проверку на полиграфе всех подряд, так что придется подождать.
Эрик качнулся вперед и уперся ладонями в столешницу, наклонился к Шейну и глянул на него с такой ненавистью, что Шейну стало даже смешно - как, оказывается, легко вывести из себя отстраненного сотрудника ФБР. Достаточно выкрасть у него из-под носа тело, которое ему нужно.
- Если к вечеру вы не найдете ее, я приму меры,- сообщил Эрик ледяным голосом. Шейн пожал плечами. С утра мигрень только усилилась, и сейчас от голоса Мида все нарастала.
- Почему бы вам не принять их прямо сейчас? - спросил Шейн миролюбиво,- насколько мне известно, у тебя возможностей куда больше, чем у меня.
Эрик сжал руки в кулаки, но ничего не ответил. Он бы уже приступил к делу, если бы не хотел сохранить произошедшее в тайне от своего начальства - догадался Шейн. Поэтому приехал один, а не с напарником. Поэтому агенты ФБР до сих пор не обыскивали каждую свалку в городе в поисках трупа Кэрол Смит. Любопытно.
- Скажи мне честно, Эрик,- Шейн сложил руки на столе перед собой и сплел пальцы,- что действительно произошло по твоему мнению с этой девицей? Кто ее прикончил? Как и зачем?
Некоторое время Эрик молчал. Потом выпрямился и оправил галстук. Бросил на Шейна всего один долгий взгляд, потом напряженно и нервно улыбнулся.
- Есть такие вещи, Фокс, которые парням, вроде тебя, знать не обязательно,- ответил он своим обычным тоном.
3. Торги.
Все очень просто - решает Шейн - если Наггетс в этом сезоне занимают место в пятерке, я ему напишу. В конце-концов, Келли иногда смотрел с ним матчи. Ничерта не понимал в баскетболе, всех игроков именовал "чернозадыми макаками", пива выпивал куда больше, чем сам Шейн, но смотрел же. И письмо будет простым и ненавязчивым. Что-нибудь вроде "ты смотрел последний матч сезона? Вот это Игудала отличился! Три мяча из трехочковой зоны, зашибись!"
Более глупой идеи и представить себе сложно - какое Келли дело до Игудалы и его достижений на площадке? Но надо же с чего-то начинать? Если Наггетс займут место в пятерке - Шейн ему напишет. Если войдут в тройку - Келли ответит. И тогда уже можно будет написать "А помнишь, как мы с тобой смотрели тот матч, и потом..."
От воспоминаний об этих "потом" Шейн просыпается по утрам весь в поту и с болезненной невыносимой эрекцией.
Он дает себе слово - если после работы сразу поедет домой и ляжет спать, а не отправится пропустить кружечку и не отправится домой с Бетти Уокер или Терри Грей, в три часа ночи его разбудит звонок. Келли будет пьян, разумеется, но голос его будет звучать так знакомо, что Шейну останется лишь ответить "Да, конечно, я приеду. Завтра же."
Закрывая за Бетти дверь, Шейн решает твердо - если, идя по коридору к лифту, она обернется и махнет кокетливо рукой, Келли сегодня ему не приснится.
***
- Как успехи, Кимски? - Шейн поднял на детектива глаза, и тот опустил на стол перед ним тонкую синюю папку. Шейн открыл ее и пробежал документ глазами.
- Досье на нашего трупореза, как и просил этот хрен из ФБР,- предупредил Майк вопрос Шейна,- все тип-топ, все документы в норме, репутация отличная, нареканий на службе нет. Два момента,- Майк скрестил руки на груди,- во время того дела со взятками и убитым курьером, тогдашнего эксперта отозвали в Денвер, а вскрытие проводил этот - его прислали на замену.
Шейн смотрел на Майка теперь очень внимательно и не верил своим ушам - проклятье, выходит, подсознание действительно сыграло с ним злую, но удивительно ироничную шутку. Теперь уже и Майк вспомнил о том темном и непонятном деле, о котором сам Шейн предпочитал не вспоминать вовсе.
- Это было очень давно,- напомнил Шейн спокойно, сохраняя на лице полное бесстрастие.
- Это верно,- согласился Майк,- но то дело замяли так поспешно и так глупо, что слухи о нем ходят до сих пор. Вы не слышали что ли, как его называют, кэп?
- Как? - холодно спросил Шейн.
- "Дело непуганых дурачков",- усмехнулся Майк,- ребята из Денвера говорят, что в то время наши с вами коллеги так мало были сведущи в политических преступлениях и нелегальных сделках, что скушали историю о "бреде умирающего" и не подавились.
Шейн нахмурился - конечно, Майк мог и не знать, что одним из этих "дурачков" был сам Фокс, но в его голосе ему вдруг послышалась насмешка. Шейн сам настойчиво не интересовался тем расследованием, после того, как перестал им заниматься - избегал разговоров и упоминаний. И вот, надо же.
- В любом случае, те же парни говорили, что этот Джонсон, паталогоанатом, записал в отчете, что курьер сидел на героине,- продолжал Майк,- хотя первичный осмотр, который проводил еще первый эксперт, ничего такого не выявил. Понимаете, к чему я клоню?
- Понимаю,- кивнул Шейн,- подлог данных. Попытка объяснить его свидетельские показания тем, что он был наркоманом и не понимал, что несет. Джонсону, скорее всего, заплатили за этот отчет, но полиция Криппл-Крика была слишком тупа, чтобы обратить на это внимание. Дальше что?
- А дальше все еще любопытней, кэп,- заулыбался Майк,- наш дорогой Джонсон был настоящим выездным гастролером. Его подписи, как я успел проверить, стоят на актах о вскрытии во всех окрестных городах, на всех сомнительных трупах. Вроде как он, конечно, привязан к нашему участку, но отвечает за весь округ. Интересно, правда?
- Какой второй момент? - Шейну это не нравилось с каждой минутой все больше. В нем появилось ощущение, что вместо спокойного озерца, в котором он надеялся искупаться, Шейн попал в быстрый поток, который несет его к океану, масштаб которого пока оценить сложно.
- Второй момент заключается в том, что с утра Джонсона никто не видел,- ответил Майк спокойно.
Шейн сдвинул брови.
- Ты же не хочешь мне сказать, что он прихватил труп нашей таинственной девицы и свалил из города? - уточнил Шейн.
- Может, и нет,- качнул головой Майк. - но факт остается фактом - ни его, ни нашей малышки Кей, в морге не наблюдается.
- А агент Эрик Мид приезжает за этим телом, подогнав под него наиболее похожую историю про маньяка,- задумчиво продолжил за него Шейн,- приезжает один, угрожает, но не призывает подкрепление. Как интересно, не правда ли?
- Точно, капитан,- серьезно кивнул Майк,- я попытался и Мида этого пробить, но, само собой, ничего не вышло. Я думаю просто поговорить с ним, узнать, что ему на самом деле надо.
- А я свяжусь с кем-нибудь из его боссов - если получится,- задумчиво кивнул Шейн,- узнаю, присылали ли они его, или он сам проявил служебное рвение. Иди работай, Майк.
Майк, быстро кивнув, вышел, а Шейн, прикрыв глаза, откинулся на спинку своего кресло. Возвращение мыслями к тому делу давалось тяжело - в голове снова зашевелилось шипастое чудовище мигрень. Шейн потер виски. Еще одно шитое белыми нитками дело в его городе. Самоубийство Нейтана было похожим, но другим. А в этом был как-то замешан Келли. В это до сих пор Шейн никогда не верил - нет, Ник не такой. Безбашенный, несдержанный, странный даже - но не преступник. Он никогда не стал бы заниматься чем-то подобным - так Шейн думал тогда, и сейчас впервые с того времени задумался, а так ли это?
Проклятье, если бы только можно было вернуться в прошлое и спросить у Келли прямо, а не душить в себе подозрения вечными внутренними оправданиями "Нет, он не такой!" Если бы можно было сейчас написать ему и надеяться, что он ответит. Шейн отогнал от себя навязчивую мысль и потянулся к телефону - нужно было позвонить и узнать насчет Мида. Если Майк прав, то дело здесь нечисто - тем более, что все полицейские инстинкты самого Шейна буквально вопили об этом во всю мочь.
4. Депрессия.
Однажды утром он проснулся и понял - больше не болит.
Потолок над головой - желтоватый. Надо бы побелить. И поменять жалюзи на окнах. Квартира вообще нуждалась в ремонте - или хотя бы в уборке.
Сердце в груди - бьется. Ровно. Спокойно - с такими давлением и пульсом - хоть завтра в космос. На кардиограмме ведь не будет заметно, что бьющееся сердце мертво и пусто?
Привкус во рту - горький. Не стоило столько пить накануне. Не стоило ложиться спать, не протрезвев. А стоило ли просыпаться?
Встать с кровати. Принять аспирин - две таблетки. Почистить зубы и принять душ. Спуститься к машине, доехать до участка. Никто не заметит, что за рулем сидит пустая мертвая оболочка Шейна Фокса. Пустота на то так и называется, что в ней нет ничего - ни сожалений, ни боли.
Бесконечные дела. Слова - одно за другим. "Доброе утро" "Новые сведения" "Хотите кофе?" "До завтра, капитан". Каждый произнесенный им звук - пуст. Это новая вселенная пустоты. Ни одно слово не имеет смысла.
Пустоту внутри заполняет сигаретный дым - механические вдохи и выдохи. Шейн раньше хотел разучиться дышать, чтобы в груди так не резало. Но теперь он не хочет даже этого - не хочет ничего. Как может хотеть чего-то тот, от кого ничего не осталось, кроме раковины бесполезного тела?
***
- Говорят, он сам прыгнул под эту машину,- Шейн переводил взгляд с одного офицера на другого, и ему хотелось схватить обоих и стукнуть друг о друга головами. Ну что за бред! Майк Кимски - сам прыгнул под машину?! Еще более нелепый бред, чем Нейтон, выпрыгнувший из окна, и Кэрол, удавившаяся на архивном шкафу.
- Свидетели? - сдержав себя, резко спросил Шейн.
- Несколько. Именно они и сказали, что он прыгнул под машину сам,- от тона Фокса и, видимо, перед лицом его неоспоримого авторитета, офицеры вытянулись по стойке смирно. - сейчас идет проверка дорожных камер, но на этом углу они расположены под неправильными углами - едва ли там что-то...
- Докладывать мне обо всех результатах! - рявкнул Шейн. Он быстрыми шагами отошел от них, нашаривая трясущимися от злости руками в кармане телефон.
Майк Кимски - жив, но в коме. Шейн велел выставить охрану в его палате, но теперь начал подозревать сразу две вещи - что это совершенно бесполезная затея, и что его держат за полного кретина. Ну конечно! Шейн Фокс - это совсем не то что Квентин Фокс, и уж, конечно, не то что Нейтон. На территории Шейна можно творить что угодно - он снова погрузится в свои безумные размышления об утраченном прошлом, и ничего не заметит. Ну уж нет - в своем городе Шейн это терпеть был больше не намерен.
Он набрал номер Эрика Мида и бесконечно долго слушал гудки, пока наконец тот не ответил. Голос Эрика звучал нервно - почти как тогда, в кабинете.
- Моего детектива чуть не сбили насмерть на совершенно пустой улицы,- выплюнул Шейн в трубку,- ты, ублюдок федеральный, что ты об этом знаешь?
- Следи за языком, Фокс,- отозвался Мид, и в его тоне послышалась усмешка,- я могу обвинить тебя в оскорблении федерального агента при исполнении.
- А я могу обвинить тебя в использовании служебного положения в сомнительных целях,- отрезал Шейн,- думал, я не позвоню у денверское управление? Поверю тебе на слово, когда ты махнешь перед моими глазами корочкой удостоверения - и все?
Мид не ответил, и молчание его в трубке показалось Шейну напряженным.
- Я не сказал им ничего - пока,- продолжал Шейн, ощущая себя внезапно хозяином положения,- но мне известно и про тебя, и про Джонсона, и про эту Смит,- он отчаянно блефовал, но игра сейчас была слишком бесконтрольной и со слишком сложными правилами, чтобы не рискнуть,- так что либо ты выкладываешь все, что ты знаешь о нападении на моего детектива, либо мой ход следующий.
Эрик еще секунду молчал, потом рассмеялся - неприятным кашляющим смехом.
- Как же мало ты понимаешь, Фокс,- вздохнул он, отсмеявшись,- будь хорошим мальчиком - отступись сейчас, чтобы потом не стало хуже. Твой приятель - как там его звали? - знал, как и с кем правильно делать дела, но ты, увы, не из таких. И потому я прошу тебя по-хорошему. По старой дружбе - отступись, Шейн, и больше никто не пострадает.
Шейн отлично знал, что за приятеля Мид имеет в виду, и в порыве раздражения и злобы едва не отшвырнул телефон от себя прочь. Он нажал на кнопку отбоя и кинул телефон в карман.
Нет, теперь он уже точно не оставит это так просто.
5. Принятие.
Он открыл дверь своей квартиры и на миг прислонился к стене. Тишина сегодня не была ни гнетущей, ни тягостной. Впервые за очень долгое время Шейн чувствовал себя не одиноко, а в одиночестве. Обычный вечер рабочего дня - пицца из микроволновки. Глупые передачи по телевизору. Лечь спать до одиннадцати - завтра трудный день.
Никаких свиданий на одну ночь, лишь бы не оставаться один на один со своими мыслями. Никакого спиртного и снотворного - ни вместе, ни врозь. Никаких мыслей посреди ночи "А что если все же.." "А что, если бы тогда..."
Сегодня тишина была даже приятной, а произнося про себя "я больше никогда тебя не увижу", Шейн не испытывал желания что-нибудь разбить.
- Я больше никогда тебя не увижу,- он проговаривает это вслух, чтобы проверить - шевельнется ли что-то в нем? Нет, тишина внутри такая же, как тишина снаружи - умиротворенная.
- Я больше никогда тебя не увижу,- повторяет Шейн и улыбается сам себе,- больше никогда.
***
Шейн расписался за пакет и закрыл за курьером дверь кабинета. Опустил светлые жалюзи на внутренних окнах, как делал обычно во время важных совещаний. Опустил пакет на стол и отступил на шаг - как сапер, не готовый приступать к обезвреживанию бомбы. Он точно знал, что там внутри - понимание этого пришло тогда, должно быть, когда он дал отбой в разговоре с Эриком Мидом.
Господи, столько событий за один день - Шейн нервически усмехнулся вслух. За один рабочий день в полицейском участке Криппл-Крика произошло больше, чем зав последние десять лет. Хотя теперь, кажется, выяснялось, что Шейн просто не видел всей разворачивающейся картины.
Он взял канцелярский нож и разрезал скотч на упаковке. Отвел в сторону уголок оберточной бумаги.
Снова усмехнулся - черт, надо бы взять себя в руки. Но происходящее и правда показалось ему, если не смешным, то про крайней мере - ироничным.
Его черной меткой оказался лоскут белой ткани с короткой синей строчкой ниток посередине.
Окончание следует
-
-
11.06.2013 в 23:25Интересно, чем все кончится!
-
-
12.06.2013 в 20:08От импульсивности его почти вылечили)))
-
-
13.06.2013 в 00:12-
-
13.06.2013 в 01:02-
-
13.06.2013 в 01:25-
-
13.06.2013 в 02:07-
-
13.06.2013 в 22:57-
-
13.06.2013 в 23:47-
-
14.06.2013 в 12:49"торги" имхо - особенно удались.
-
-
14.06.2013 в 12:49Они и отрицание - да) А остальное - ну нинаю...)
-
-
14.06.2013 в 12:51-
-
14.06.2013 в 12:53-
-
14.06.2013 в 12:55-
-
14.06.2013 в 12:56-
-
14.06.2013 в 12:58мне казалось и без моих идей у тебя все ладно выходит...
-
-
14.06.2013 в 13:00Почему подъебка-то?? Большинство моих любимых текстов написаны по твоим идеям! Я совершенно серьезно)
-
-
14.06.2013 в 13:05-
-
14.06.2013 в 13:14-
-
14.06.2013 в 13:16