Dum spiro, spero
На сон грядущий выложу вот сказочку еще одну)
На этот раз - про паранойю, отцовство и Гэндальфа)
В глазах смотрящегоИз высоких стрельчатых окон кабинета внутренний двор был виден, как на ладони. Ставни сейчас были широко распахнуты, и с улицы доносился приглушенный городской шум и звонкие мальчишеские голоса. Во дворе сыновья наместника играли в какую-то одним им ведомую игру. Солнце стояло в зените, день выдался жарким, но в тени высоких стен было прохладно. Стоя у окна, заложив руки за спину, Денэтор видел, как его старший сын остановился, смахнул со лба пот и тряхнул головой. Младший буквально в следующую секунду в точности повторил эти движения, хоть у него они и не получились такими же выверенными и изящными. Наместник смутно улыбнулся. Из Боромира рос настоящий воин – это было видно уже сейчас. То, как он двигался и держал себя, выдавало скрытую силу, которой с годами суждено было развиться в непобедимую доблесть – Денэтор был совершенно в этом уверен. Боромиру было всего двенадцать лет, но уже сейчас он побеждал во всех тренировочных схватках. Да и во всех спонтанных драках – тоже. Он был упрямым до непреклонности. И что бы там в свое время ни говорила Финдуилас, Денэтор считал эти качества необходимыми для того, кому судьбой было начертано стать полководцем и правителем. Наместник едва слышно вздохнул – супруга его не дожила до того, чтобы увидеть их первенца взрослым, славным воином, но Денэтор был уверен, что Боромиру предстояло оправдать все их надежды. Сейчас он бегом пересекал просторный двор – так быстро, словно земля горела у него под ногами. За старшим братом, заливисто смеясь, несся младший. Денэтор знал, что произойдет, еще до того, как все случилось. Фарамир споткнулся на бегу, упал лицом вперед и, поднимая клубы пыли, проехал пару шагов по земле. Бедный маленький неуклюжий мальчик – Наместник уже приготовился слушать, как детский плач отразится от стен и заполнит весь внутренний двор. Но Фарамир, вздрогнув, уперся ладонями в землю и начал медленно подниматься. Боромир оказался рядом с ним в один прыжок, и со своего места Денэтор видел, как он заботливо помогает брату подняться, отряхивает его и спрашивает, не ушибся ли Фарамир. Мальчонка обиженно отрицательно мотнул головой, хотя даже с такого расстояния было видно, что он едва сдерживает слезы. Боромир растрепал волосы брата жестом, который принадлежал Финдуилас, и у Денэтора защемило сердце. Несмотря на упрямство и страсть к дракам, Боромиру не было чуждо сострадание – это ли не качества истинного лидера? Денэтор с радостью бы оставил сыну в наследство не только кресло и жезл наместника, но и трон Гондора вместе с короной, но, увы, распоряжаться тем, чему он сам был лишь хранителем, Денэтор не мог, хотя видят Всезнающие – из Боромира король получился бы получше большинства из тех, о ком рассказывали древние хроники.
В дверь кабинета негромко постучали, и Наместник вздрогнул, вырванный из хода своих мыслей. Появившийся на пороге слуга, объявил, что правителя хочет видеть его давний знакомый, и мысленно Денэтор крепко выругался. Вслух же велел слуге пригласить гостя. Бросив последний взгляд во двор, где игра уже возобновилась, Наместник отошел к своему столу, заваленному бумагами и свитками, и медленно опустился в кресло. В последнее время – видимо, от долгого сидения в этом неудобном кресле – у Денэтора начала болеть спина, и сейчас он поморщился, силясь устроиться поудобней – демонстрировать гостю свои слабости он не собирался. Давно прошли те времена, когда он слыл одним из лучших воинов Гондора, но и старым Наместник тоже еще не был. Конечно, с тех пор, как Финдуилас покинула этот мир, он немного сдал – с той ужасной ночи прошло почти два года, и за это время не проходило и дня, чтобы Денэтор не вспоминал ее милое лицо, добрый взгляд и ласковые руки, но он умел справляться со своим горем или по крайней мере, загонять его так глубоко в сердце, чтобы ни тени его не показывать окружающим.
- Надеюсь, мой визит не отвлекает Наместника от дел государственной важности? – Митрандир появился в кабинете, как из-под земли – даже дверь не скрипнула. Он стоял, опираясь на высокий дорожный посох, и взор его проницательных синих глаз остановился на лице собеседника.
- Как будто тебя это когда-нибудь волновало,- мрачно ответил Денэтор, выдерживая этот взгляд . Митрандир хмыкнул и подошел к столу.
Нельзя сказать, чтобы они были врагами, совсем наоборот. Денэтор прекрасно понимал, что Митрандир озабочен судьбой Гондора в той же мере, что и он сам, с той лишь разницей, что для мага это была лишь одна из многих свободных земель, а для Наместника – единственная цель в жизни. Денэтор помнил Митрандира еще с тех пор, как он приезжал с визитами к его отцу Эктелиону, и тот перед самой смертью сказал сыну, что советника лучше ему не найти. В первые годы правления так оно и было – Митрандир никогда не был скуп на мудрые слова. Даже несмотря на то, что методы управления государством, которых придерживался новый Наместник, не слишком ему нравились. И в какой-то момент Денэтору даже стало казаться, что еще немного, и они с Митрандиром могут перейти зыбкую границу если не дружбы, то хотя бы товарищества. Все изменилось стремительно и бесповоротно, однажды, в одной из неторопливых бесед, в речи Митрандира проскользнуло случайное замечание, которое Денэтор мог бы и не заметить. Но он был слишком умен, чтобы пропустить нечто подобное мимо ушей. Они разговаривали о содержании свитков, найденных недавно в архивах Ривенделла, которые Владыка Элронд готов был передать в библиотеку Минас-Тирита. Рукописи, кажется, относились еще к тем временам, когда был жив брат Владыки, первый король Нуменора, и Элронд считал справедливым передать эти знания в руки тех, в чьих жилах текла настоящая нуменорская кровь. Обсуждая с Денэтором эту удивительную находку, Митрандир обмолвился о некоем пророчестве, мелькнувшем в этих свитках, пророчестве, способном, буде оно сбудется, изменить все вокруг – в том числе и жизнь Наместника. Маг не сказал туда ничего больше, и, как ни старался Денэтор расспросить его, что он имел в виду, эти попытки не увенчались успехом. Митрандир никогда не бросал слов на ветер, и молчание его вызывало в Денэторе больше подозрений, чем вызвал бы разговор начистоту. С тех пор, даже помня заветы отца, ко всем словам мага Наместник относился с оглядкой, почти ничего не принимая на веру. И Митрандир, конечно, тоже чувствовал это, и платил Денэтору той же монетой. Велико было искушение наместника прибегнуть к тому источнику знаний, что грозил некой туманной опасностью, но пока он не поддавался ему, предпочитая просто держать Митрандира на должной дистанции, но достаточно близко, чтобы дождаться, когда он ошибется и проговорится о чем-нибудь важном.
- Ты приехал по делу или просто выдалась свободная минутка поболтать со старым другом? – в официальной обстановке Митрандир и Денэтор всегда были подчеркнуто вежливы друг с другом. Оказываясь же наедине, ни тот, ни другой не утруждали себя церемониями.
- Приятно иногда вернуться в город, зная, что тебя в нем гостеприимно встретят, - отозвался Митрандир.
- Тебя разместят и накормят,- Денэтор побарабанил пальцами по столу, словно намекая гостю, что у него много срочной работы, но Митрандир и бровью не повел.
- Благодарю,- кивнул он,- признаться, я и правда соскучился по этим стенам,- неожиданно тон мага стал мягче, голос зазвучал тише и задумчивей. Денэтор с тенью удивления глянул на собеседника,- я не был здесь уже почти два года…- он вздохнул. Наместник же напряженно молчал, не сводя с него глаз. Это была правда – Митрандир не приезжал в Белый Город с того самого года, как умерла Финдуилас. И в тот его визит распрощались они с Денэтором не на самой приятной ноте.
- Стало быть, ты и правда приехал просто повидать меня? – спросил Наместник с легкой усмешкой.
- В том числе,- спокойно ответил Митрандир, словно и не заметил иронии в тоне Денэтора,- твоя судьба не безразлична мне. Как и судьба твоих сыновей.
Словно в дальней комнате кто-то распахнул окно, и под дверь начал просачиваться ледяной сквозняк, так в душу Наместника просачивалось подозрение. Вот, значит, как. Маг, который прежде намекал на сильные изменения в жизни Гондора, теперь интересуется благополучием его сыновей? Само собой, для того, кто собирается подорвать власть Наместника, важно знать, кто ему наследует. Переманить на свою сторону неопытного юношу было, конечно, куда проще, чем повлиять на него самого. Что ж, на этот счет Денэтор был совершенно спокоен.
- Боромир полгода назад начал тренировки на боевом оружии,- ответил он с нескрываемой гордостью,- и учитель его говорит, что никогда не встречал столь талантливого ученика. Пройдет совсем немного времени, и его имя будет звучать повсюду – от Итилиэна до Серых гаваней.
Митрандир сдержанно кивнул. Нет, в его взгляде не было ни снисхождения, ни недоверия – подумаешь, отец хвалится успехами сына! Но было нечто другое, словно Митрандир надеялся услышать от Денэтора что-то еще. Но больше Денэтор распространяться был не намерен.
- Что ж,- сказал он тоном, четко указывающим на то, что разговор окончен,- мне нужно заняться неотложными делами, но если после смены вечернего караула ты снова почтишь меня своим присутствием, мы сможем выпить по стакану вина – Имрахиль только вчера прислал партию прекрасного Дол-Амротского – и поговорить.
Митрандир неторопливо кивнул.
- Как будет угодно правителю,- отозвался он, и отчего-то в последнем слове Денэтору померещился сарказм.
Наместник и правда засиделся за бумагами до вечера. За окнами уже начало смеркаться, света в кабинете становилось все меньше, но посылать за новыми свечами Денэтор не спешил. Он рассеянно скользил глазами по строчкам очередного письма , а мысли его то и дело отправлялись блуждать по темнеющим коридорам Цитадели, стоило дать им волю, на мгновение расслабиться, и на плечи снова тяжелым грузом ложилась тоска. Этот замок был пуст, и особенно явно эта пустота ощущалась в этот зыбкий час – между закатом и окончательным уходом в ночь – в час, когда она умерла. Денэтор всегда встречал это время суток в одиночестве, чтобы никто не мог видеть его за этой бессмысленной погоней за ускользающими воспоминаниями. Потом, когда этот час минует, он отправится на поиски Митрандира, чтобы и правда посоревноваться с ним в остроумии и немного выпить. Но пока время словно остановилось, и Наместник снова был одинок.
Дверь едва слышно скрипнула, но никто не вошел. Денэтор поднял глаза от бумаг, и сперва не увидел никого. Лишь чуть перегнувшись через стол, он заметил, что, прижимаясь к дверному косяку, на пороге стоял Фарамир. Он взирал на отца робко и немного испуганно, будто заблудился в коридоре и случайно забрел сюда. Маленькие пальцы одной руки теребили подол рубахи – привычка, от которой необходимо было избавиться, сам Наместник преодолел ее еще в далеком детстве.
- Что ты тут делаешь? – спросил он строго,- где твой брат? Почему он за тобой не присматривает?
- Он тренируется с мастером Амдиром,- ответил Фарамир тихо-тихо,- я сперва смотрел, а потом ушел.
- Ладно,- Денэтор уселся обратно в кресло, поморщился. Боль поднялась от поясницы вверх и застыла между лопатками,- иди, поиграй где-нибудь.
- Можно я поиграю здесь? – спросил Фарамир, и в тоне его слышалось мало надежды на положительный ответ. Денэтор и не собирался его давать. Его уединение было бесцеремонно нарушено, и потакать мальчику еще больше он был не намерен.
Фарамир, не дождавшись мгновенного отказа, времени зря не терял. Он обошел отцовский стол и остановился рядом с ним, стараясь приподняться на цыпочки и заглянуть в разложенные бумаги.
- Столько писем,- с уважением заметил он, и Наместник понял, что выставлять сына придется теперь разве что пинками. – это от кого? – Фарамир поднял на него любопытный взгляд, и на миг у Денэтора перехватило дыхание. Он и забыл, что обоим его сыновьям глаза достались от матери – чистые серые глаза, в которых сейчас плескалось выражение, появлявшееся иногда и у нее.
- От князя Лебеннина,- нехотя ответил Денэтор. – он жалуется на неурожай и просит сократить поставки.
Мальчик серьезно кивнул, хотя – Денэтор был совершенно в этом уверен – не понял ни слова.
- А это от кого? – Фарамир подтянулся, указывая на свиток, лежавший на дальнем краю стола, и Наместнику ничего не оставалось, кроме как помочь сыну вскарабкаться к себе на колени. Спина ответила неприятным уколом боли, но Денэтор не обратил на это внимания.
- Депеша из Итилиэна,- события теперь окончательно вышли у него из-под контроля. Денэтор не сопротивлялся, когда мальчик устроился у него на коленях поудобней, прижался к его груди и теперь с интересом созерцал разложенные на столе бумаги,- должно быть, отчет о состоянии дел на границе. Я еще не читал.
- В Итилиэне красиво,- заметил Фарамир со знанием дела, хотя бывал в пограничном княжестве всего пару раз за всю жизнь и едва ли многое сумел запомнить,- Правда, красиво?
- Красиво,- согласился Денэтор. Сейчас странным образом он чувствовал, как в душе его рождается покой. Это ощущение было обманчивым и мимолетным – невозможно было изгнать все тени ни из коридоров Цитадели, ни из сердца Наместника – но на сегодня час сумерек миновал. Он рассеянно погладил сына по темным волосам – тот повел головой, подставляясь под эту нехитрую ласку, как вымокший под дождем котенок.
- Почитай? – тихо попросил мальчик,- пожалуйста.
Наместник вздохнул – он помнил о том, что князья ждали ответов на свои письма, а Митрандир ждал обещанного разговора, да и читать вслух депешу с границ – вот уж глупость! Едва ли в ней было что-то интересное.
Одной рукой он потянулся за свитком, неуклюже попытался развернуть его – Фарамир прижал край бумаги ладошкой к столешнице, потом снова прильнул к отцовской груди.
- Сообщение от Рамбора, капитана итилиэнских разведчиков,- начал читать Денэтор.
Он закончил читать депешу, когда уже окончательно стемнело, и единственная свеча на столе была плохим источником света – буквы теперь было практически не разобрать. Денэтор отодвинул свиток и опустил глаза. Мальчик на его коленях спокойно спал, опустив голову и сжимая пальцами одной руки ткань его одеяний. Темные прямые ресницы слегка трепетали – или так только казалось в неровном свете свечи.
- Я так и знал, что тебе будет совсем неинтересно,- задумчиво пробормотал Денэтор, не сводя с сына немного рассеянного взгляда. Что полагалось делать в таких обстоятельствах? Разбудить его? Отнести в комнату самому? Дождаться, пока он проснется? Наместник сидел, не шевелясь. Спина снова ныла от неудобной позы и неподвижности, свеча начинала догорать и чадить.
- Ну и что ты будешь делать? – со вздохом прошептал Денэтор, убрал со лба сына упавшую прядь и снова замер.
За все еще открытым окном начала перекликаться сменяющаяся стража.
На этот раз - про паранойю, отцовство и Гэндальфа)
В глазах смотрящегоИз высоких стрельчатых окон кабинета внутренний двор был виден, как на ладони. Ставни сейчас были широко распахнуты, и с улицы доносился приглушенный городской шум и звонкие мальчишеские голоса. Во дворе сыновья наместника играли в какую-то одним им ведомую игру. Солнце стояло в зените, день выдался жарким, но в тени высоких стен было прохладно. Стоя у окна, заложив руки за спину, Денэтор видел, как его старший сын остановился, смахнул со лба пот и тряхнул головой. Младший буквально в следующую секунду в точности повторил эти движения, хоть у него они и не получились такими же выверенными и изящными. Наместник смутно улыбнулся. Из Боромира рос настоящий воин – это было видно уже сейчас. То, как он двигался и держал себя, выдавало скрытую силу, которой с годами суждено было развиться в непобедимую доблесть – Денэтор был совершенно в этом уверен. Боромиру было всего двенадцать лет, но уже сейчас он побеждал во всех тренировочных схватках. Да и во всех спонтанных драках – тоже. Он был упрямым до непреклонности. И что бы там в свое время ни говорила Финдуилас, Денэтор считал эти качества необходимыми для того, кому судьбой было начертано стать полководцем и правителем. Наместник едва слышно вздохнул – супруга его не дожила до того, чтобы увидеть их первенца взрослым, славным воином, но Денэтор был уверен, что Боромиру предстояло оправдать все их надежды. Сейчас он бегом пересекал просторный двор – так быстро, словно земля горела у него под ногами. За старшим братом, заливисто смеясь, несся младший. Денэтор знал, что произойдет, еще до того, как все случилось. Фарамир споткнулся на бегу, упал лицом вперед и, поднимая клубы пыли, проехал пару шагов по земле. Бедный маленький неуклюжий мальчик – Наместник уже приготовился слушать, как детский плач отразится от стен и заполнит весь внутренний двор. Но Фарамир, вздрогнув, уперся ладонями в землю и начал медленно подниматься. Боромир оказался рядом с ним в один прыжок, и со своего места Денэтор видел, как он заботливо помогает брату подняться, отряхивает его и спрашивает, не ушибся ли Фарамир. Мальчонка обиженно отрицательно мотнул головой, хотя даже с такого расстояния было видно, что он едва сдерживает слезы. Боромир растрепал волосы брата жестом, который принадлежал Финдуилас, и у Денэтора защемило сердце. Несмотря на упрямство и страсть к дракам, Боромиру не было чуждо сострадание – это ли не качества истинного лидера? Денэтор с радостью бы оставил сыну в наследство не только кресло и жезл наместника, но и трон Гондора вместе с короной, но, увы, распоряжаться тем, чему он сам был лишь хранителем, Денэтор не мог, хотя видят Всезнающие – из Боромира король получился бы получше большинства из тех, о ком рассказывали древние хроники.
В дверь кабинета негромко постучали, и Наместник вздрогнул, вырванный из хода своих мыслей. Появившийся на пороге слуга, объявил, что правителя хочет видеть его давний знакомый, и мысленно Денэтор крепко выругался. Вслух же велел слуге пригласить гостя. Бросив последний взгляд во двор, где игра уже возобновилась, Наместник отошел к своему столу, заваленному бумагами и свитками, и медленно опустился в кресло. В последнее время – видимо, от долгого сидения в этом неудобном кресле – у Денэтора начала болеть спина, и сейчас он поморщился, силясь устроиться поудобней – демонстрировать гостю свои слабости он не собирался. Давно прошли те времена, когда он слыл одним из лучших воинов Гондора, но и старым Наместник тоже еще не был. Конечно, с тех пор, как Финдуилас покинула этот мир, он немного сдал – с той ужасной ночи прошло почти два года, и за это время не проходило и дня, чтобы Денэтор не вспоминал ее милое лицо, добрый взгляд и ласковые руки, но он умел справляться со своим горем или по крайней мере, загонять его так глубоко в сердце, чтобы ни тени его не показывать окружающим.
- Надеюсь, мой визит не отвлекает Наместника от дел государственной важности? – Митрандир появился в кабинете, как из-под земли – даже дверь не скрипнула. Он стоял, опираясь на высокий дорожный посох, и взор его проницательных синих глаз остановился на лице собеседника.
- Как будто тебя это когда-нибудь волновало,- мрачно ответил Денэтор, выдерживая этот взгляд . Митрандир хмыкнул и подошел к столу.
Нельзя сказать, чтобы они были врагами, совсем наоборот. Денэтор прекрасно понимал, что Митрандир озабочен судьбой Гондора в той же мере, что и он сам, с той лишь разницей, что для мага это была лишь одна из многих свободных земель, а для Наместника – единственная цель в жизни. Денэтор помнил Митрандира еще с тех пор, как он приезжал с визитами к его отцу Эктелиону, и тот перед самой смертью сказал сыну, что советника лучше ему не найти. В первые годы правления так оно и было – Митрандир никогда не был скуп на мудрые слова. Даже несмотря на то, что методы управления государством, которых придерживался новый Наместник, не слишком ему нравились. И в какой-то момент Денэтору даже стало казаться, что еще немного, и они с Митрандиром могут перейти зыбкую границу если не дружбы, то хотя бы товарищества. Все изменилось стремительно и бесповоротно, однажды, в одной из неторопливых бесед, в речи Митрандира проскользнуло случайное замечание, которое Денэтор мог бы и не заметить. Но он был слишком умен, чтобы пропустить нечто подобное мимо ушей. Они разговаривали о содержании свитков, найденных недавно в архивах Ривенделла, которые Владыка Элронд готов был передать в библиотеку Минас-Тирита. Рукописи, кажется, относились еще к тем временам, когда был жив брат Владыки, первый король Нуменора, и Элронд считал справедливым передать эти знания в руки тех, в чьих жилах текла настоящая нуменорская кровь. Обсуждая с Денэтором эту удивительную находку, Митрандир обмолвился о некоем пророчестве, мелькнувшем в этих свитках, пророчестве, способном, буде оно сбудется, изменить все вокруг – в том числе и жизнь Наместника. Маг не сказал туда ничего больше, и, как ни старался Денэтор расспросить его, что он имел в виду, эти попытки не увенчались успехом. Митрандир никогда не бросал слов на ветер, и молчание его вызывало в Денэторе больше подозрений, чем вызвал бы разговор начистоту. С тех пор, даже помня заветы отца, ко всем словам мага Наместник относился с оглядкой, почти ничего не принимая на веру. И Митрандир, конечно, тоже чувствовал это, и платил Денэтору той же монетой. Велико было искушение наместника прибегнуть к тому источнику знаний, что грозил некой туманной опасностью, но пока он не поддавался ему, предпочитая просто держать Митрандира на должной дистанции, но достаточно близко, чтобы дождаться, когда он ошибется и проговорится о чем-нибудь важном.
- Ты приехал по делу или просто выдалась свободная минутка поболтать со старым другом? – в официальной обстановке Митрандир и Денэтор всегда были подчеркнуто вежливы друг с другом. Оказываясь же наедине, ни тот, ни другой не утруждали себя церемониями.
- Приятно иногда вернуться в город, зная, что тебя в нем гостеприимно встретят, - отозвался Митрандир.
- Тебя разместят и накормят,- Денэтор побарабанил пальцами по столу, словно намекая гостю, что у него много срочной работы, но Митрандир и бровью не повел.
- Благодарю,- кивнул он,- признаться, я и правда соскучился по этим стенам,- неожиданно тон мага стал мягче, голос зазвучал тише и задумчивей. Денэтор с тенью удивления глянул на собеседника,- я не был здесь уже почти два года…- он вздохнул. Наместник же напряженно молчал, не сводя с него глаз. Это была правда – Митрандир не приезжал в Белый Город с того самого года, как умерла Финдуилас. И в тот его визит распрощались они с Денэтором не на самой приятной ноте.
- Стало быть, ты и правда приехал просто повидать меня? – спросил Наместник с легкой усмешкой.
- В том числе,- спокойно ответил Митрандир, словно и не заметил иронии в тоне Денэтора,- твоя судьба не безразлична мне. Как и судьба твоих сыновей.
Словно в дальней комнате кто-то распахнул окно, и под дверь начал просачиваться ледяной сквозняк, так в душу Наместника просачивалось подозрение. Вот, значит, как. Маг, который прежде намекал на сильные изменения в жизни Гондора, теперь интересуется благополучием его сыновей? Само собой, для того, кто собирается подорвать власть Наместника, важно знать, кто ему наследует. Переманить на свою сторону неопытного юношу было, конечно, куда проще, чем повлиять на него самого. Что ж, на этот счет Денэтор был совершенно спокоен.
- Боромир полгода назад начал тренировки на боевом оружии,- ответил он с нескрываемой гордостью,- и учитель его говорит, что никогда не встречал столь талантливого ученика. Пройдет совсем немного времени, и его имя будет звучать повсюду – от Итилиэна до Серых гаваней.
Митрандир сдержанно кивнул. Нет, в его взгляде не было ни снисхождения, ни недоверия – подумаешь, отец хвалится успехами сына! Но было нечто другое, словно Митрандир надеялся услышать от Денэтора что-то еще. Но больше Денэтор распространяться был не намерен.
- Что ж,- сказал он тоном, четко указывающим на то, что разговор окончен,- мне нужно заняться неотложными делами, но если после смены вечернего караула ты снова почтишь меня своим присутствием, мы сможем выпить по стакану вина – Имрахиль только вчера прислал партию прекрасного Дол-Амротского – и поговорить.
Митрандир неторопливо кивнул.
- Как будет угодно правителю,- отозвался он, и отчего-то в последнем слове Денэтору померещился сарказм.
Наместник и правда засиделся за бумагами до вечера. За окнами уже начало смеркаться, света в кабинете становилось все меньше, но посылать за новыми свечами Денэтор не спешил. Он рассеянно скользил глазами по строчкам очередного письма , а мысли его то и дело отправлялись блуждать по темнеющим коридорам Цитадели, стоило дать им волю, на мгновение расслабиться, и на плечи снова тяжелым грузом ложилась тоска. Этот замок был пуст, и особенно явно эта пустота ощущалась в этот зыбкий час – между закатом и окончательным уходом в ночь – в час, когда она умерла. Денэтор всегда встречал это время суток в одиночестве, чтобы никто не мог видеть его за этой бессмысленной погоней за ускользающими воспоминаниями. Потом, когда этот час минует, он отправится на поиски Митрандира, чтобы и правда посоревноваться с ним в остроумии и немного выпить. Но пока время словно остановилось, и Наместник снова был одинок.
Дверь едва слышно скрипнула, но никто не вошел. Денэтор поднял глаза от бумаг, и сперва не увидел никого. Лишь чуть перегнувшись через стол, он заметил, что, прижимаясь к дверному косяку, на пороге стоял Фарамир. Он взирал на отца робко и немного испуганно, будто заблудился в коридоре и случайно забрел сюда. Маленькие пальцы одной руки теребили подол рубахи – привычка, от которой необходимо было избавиться, сам Наместник преодолел ее еще в далеком детстве.
- Что ты тут делаешь? – спросил он строго,- где твой брат? Почему он за тобой не присматривает?
- Он тренируется с мастером Амдиром,- ответил Фарамир тихо-тихо,- я сперва смотрел, а потом ушел.
- Ладно,- Денэтор уселся обратно в кресло, поморщился. Боль поднялась от поясницы вверх и застыла между лопатками,- иди, поиграй где-нибудь.
- Можно я поиграю здесь? – спросил Фарамир, и в тоне его слышалось мало надежды на положительный ответ. Денэтор и не собирался его давать. Его уединение было бесцеремонно нарушено, и потакать мальчику еще больше он был не намерен.
Фарамир, не дождавшись мгновенного отказа, времени зря не терял. Он обошел отцовский стол и остановился рядом с ним, стараясь приподняться на цыпочки и заглянуть в разложенные бумаги.
- Столько писем,- с уважением заметил он, и Наместник понял, что выставлять сына придется теперь разве что пинками. – это от кого? – Фарамир поднял на него любопытный взгляд, и на миг у Денэтора перехватило дыхание. Он и забыл, что обоим его сыновьям глаза достались от матери – чистые серые глаза, в которых сейчас плескалось выражение, появлявшееся иногда и у нее.
- От князя Лебеннина,- нехотя ответил Денэтор. – он жалуется на неурожай и просит сократить поставки.
Мальчик серьезно кивнул, хотя – Денэтор был совершенно в этом уверен – не понял ни слова.
- А это от кого? – Фарамир подтянулся, указывая на свиток, лежавший на дальнем краю стола, и Наместнику ничего не оставалось, кроме как помочь сыну вскарабкаться к себе на колени. Спина ответила неприятным уколом боли, но Денэтор не обратил на это внимания.
- Депеша из Итилиэна,- события теперь окончательно вышли у него из-под контроля. Денэтор не сопротивлялся, когда мальчик устроился у него на коленях поудобней, прижался к его груди и теперь с интересом созерцал разложенные на столе бумаги,- должно быть, отчет о состоянии дел на границе. Я еще не читал.
- В Итилиэне красиво,- заметил Фарамир со знанием дела, хотя бывал в пограничном княжестве всего пару раз за всю жизнь и едва ли многое сумел запомнить,- Правда, красиво?
- Красиво,- согласился Денэтор. Сейчас странным образом он чувствовал, как в душе его рождается покой. Это ощущение было обманчивым и мимолетным – невозможно было изгнать все тени ни из коридоров Цитадели, ни из сердца Наместника – но на сегодня час сумерек миновал. Он рассеянно погладил сына по темным волосам – тот повел головой, подставляясь под эту нехитрую ласку, как вымокший под дождем котенок.
- Почитай? – тихо попросил мальчик,- пожалуйста.
Наместник вздохнул – он помнил о том, что князья ждали ответов на свои письма, а Митрандир ждал обещанного разговора, да и читать вслух депешу с границ – вот уж глупость! Едва ли в ней было что-то интересное.
Одной рукой он потянулся за свитком, неуклюже попытался развернуть его – Фарамир прижал край бумаги ладошкой к столешнице, потом снова прильнул к отцовской груди.
- Сообщение от Рамбора, капитана итилиэнских разведчиков,- начал читать Денэтор.
Он закончил читать депешу, когда уже окончательно стемнело, и единственная свеча на столе была плохим источником света – буквы теперь было практически не разобрать. Денэтор отодвинул свиток и опустил глаза. Мальчик на его коленях спокойно спал, опустив голову и сжимая пальцами одной руки ткань его одеяний. Темные прямые ресницы слегка трепетали – или так только казалось в неровном свете свечи.
- Я так и знал, что тебе будет совсем неинтересно,- задумчиво пробормотал Денэтор, не сводя с сына немного рассеянного взгляда. Что полагалось делать в таких обстоятельствах? Разбудить его? Отнести в комнату самому? Дождаться, пока он проснется? Наместник сидел, не шевелясь. Спина снова ныла от неудобной позы и неподвижности, свеча начинала догорать и чадить.
- Ну и что ты будешь делать? – со вздохом прошептал Денэтор, убрал со лба сына упавшую прядь и снова замер.
За все еще открытым окном начала перекликаться сменяющаяся стража.
@темы: Властелин колец